Стоп

    СТОП, осторожно — здесь строят еще одну стену. Как будто мало одной большой на всех. Хорошо еще, что на потолок мира силёнок нема. А то попытки уже были...

    КАЖДУЮ ИЗ ЭТИХ СТЕН, строившихся годами и столетиями, повольно просто перепрыгнуть. Алло, чего это вы тут засели? держитесь за каждый кирпич и подсчитываете лимит кубометров. Тут, слышь, дыра в стене — через нее ваши кубометры и выветрило. Сбежали с тоски.
    Сели кучкой в уголке, надышали — вот и тепло в доме. И уютно. Понравилось — собрали кучу народу, уселись и давай дышать. Потолок отсырел и рухнул. До сих пор посреди зимы в небо дышат — может, говорят, теплее станет. Еще поэтами себя называют — слышал? Вот-вот... Рядом стоишь — и впрямь тепло, а чуть в сторону — и нос и пятки отморозило.
    Потом уже под поэтов косить стали. Подышит такой на бумажку или стеклышко да и продаст как вечную ценность. Обидно, правда? Выйдешь на улицу — и на губах снежинки оседают, на рукавах — иней мелкой пыльцой. И снег валит так, что за три шага не видать той самой стены, где ваши братья меньшие спрятались.
    Это ж как дыхнуть надо!.. Вот в эту самую дыру и дунуло. Алло, вы еще там? Ну так я продолжаю. О чем я?

    ЭТОТ МИР понемногу сходит с ума. Курс души падает, стены растут, в генофонде неплатеж налогов, инфляция интеллекта. И жаловаться некому: те, кому ты вчера верил, сегодня заявились с полицией считать долги. А еще вчера там было тепло, мерцали свечи и плыли тени истории... М-да.
    А тут — дыра в стене. Ты, слышь, я тут палец в дыру просунул — вот здесь она находится; ты выставил бы личико свое, дабы мне тебя разглядеть по-человечески. Ты живой там? Ну так вот.

    ВОЙНА — это мир спящих людей. Помишь, у Иезекииля? - сядем у Великой стены и споем колыбельную.Боль каждого — это очень много, и кому-то за очередной разрыв связи сердец придется платить. Сведем балансы, господа! Карты на стол. Я — пас. О да! Увидимся у барьера... Споем мягкую и плавную колыбельную... Ты помнишь, как было смешно сначала?.. Меня назвали птицей — и я полетел. Ха! Теперь они думают, что если назвать меня змеей — то я поплзу... Ты уж лучше спи, милый, спи подольше...
    Ты погоди, это я не тебе.

    ГЛУПО всё это, настолько глупо, что даже не смешно. Не грусти, родной — идти еще далеко, и будут нужны силы... Осторожно! Здесь строят очередную стену. Переступишь ненароком — могут и убить. Слышь, ты, за стеной, а ты мог бы меня убить, сделай я дыру пошире? Ты не моргай там глазом в дыре. Сам знаю. Убил бы не задумываясь. Так что, слышь, я к тебе не полезу. Может, ты ко мне? Тоже боишься? Ну ладно. Ничего, что сосед тебе болтливый попался? Скучно мне, понимаешь, тут одному. Только когда мне совсем скучно станет, я по дыре кувалдой врежу. Ты только глаз свой оттуда убери от греха подальше. Или лучше дай мне проболтаться — авось полегчает. Да не бойся, кувалда у меня в другом углу.

    ТАК С ЧЕГО МЫ НАЧИНАЛИ? Ты не помнишь? Я тоже не помню. Но это неважно — мы все знаем, в какую сторону нас несет, по запаху, и лучше не задаваться вопросом, что нам там нужно. Ноги поотшибает. Уж препятствий больно много — вниз только и смотрим. Это ведь всегда так начинается. Было дело, одному такому я стенку развалил, думал, свободу человеку вернул, а у него, слышь, там на стене часы с кукушкой висели. Всю жизнь, говорит, копил. Только, знаешь, до сих пор понять не могу — а на хер ему там часы нужны были? От одиночества, что ли? Но всё ж вот совесть мучает: у него так хоть кукушка иногда голос подавала, а тут — дыра в стене и я с кувалдой. Фиг его знает, чего я пришел — может, по лбу врезать. Теперь иди и оправдывайся, что ты хотел как лучше. Вот стою теперь и думаю, что там у тебя на стене висит. Ты на всякий случай поснимай-ка всё там. Чего? Обои красивые? А дыра зачем? Сверлил, хотел картину повесить? Ну ты даешь. Не рассчитал, бедолага. Понимаю... Ну тогда ладно. Пойду я дальше. Там у твоего соседа трещина в фасаде — может, ему тоже скучно?